Подготовила Елена КОНОВАЛОВА.

В ГОД 75-летия со Дня Победы в редакции побывал житель пос. Рассвет Александр Николаевич Деркач, сын участника Великой Отечественной войны  Николая Николаевича Деркача. Он поделился с нами семейной реликвией: фотографиями отца и его фронтовыми письмами. Практически каждое из них начинается со слов: «Привет в Старо-Минскую! Здравствуйте, дорогие мои родители – папа и мама, братья и сестрицы: Валя, Алеша, Рая и  Вася!» А потом почти на страницу идут дружеские красноармейские приветы родным, знакомым и соседям. Еще он сообщал, что жив, здоров и всем того же желал, что, безусловно, радовало его семью и вселяло надежду: Николай обязательно вернется домой.

13 октября 1943 года, среда.

«…Принимаю вместе с Витей участие в освобождении Украины. Здесь много овощей, есть арбузы и дыни. Накушался здесь меду и слив.

…Села, которые мы освобождали, немцы поджигают при отступлении. А население угоняют с собой.

…Все время стоит ясная осенняя погода. Вчера был даже мороз (вода в пруду замерзла). Здесь замечательные растут помидоры, в селах во дворах я почти не видал мелких, крупная картошка, и ею засажены в большинстве своем огороды местных селян. В этих местах был большой урожай на все. Кукуруза и подсолнухи стоят, давно ожидают уборки. 

Пишите, какое сейчас хозяйство, выкопали ли уже картофель. Хороша ли в этом году капуста? Какой в этом году урожай был на овощи в колхозе, не давали ли на трудодни? Кончили ли уже молотить или нет? Были ли подсолнухи и кукуруза в колхозе. Много ли посеяли озимых? Получали ли зерно на трудодни? Пишите, какие сейчас деревья, что принялись весной, не усохли ли еще летом. Принялся ли крыжовник?» 

***

14 сентября 1944 года, четверг.

«…Сообщаю вам, дорогие мои родители, что нахожусь в Румынии. Здесь со мной находится Витя. 12 сентября сфотографировался, но эта фотография вас не удовлетворит: вышла очень плохо. Но надеюсь, если не уедем, то завтра сфотографируюсь еще. Писем от вас не получаю, Витя тоже, так как почта наша где-то в Болгарии, если не дальше».

***

20. 02.45.

«Боевой привет из Венгрии! Здравствуй, родной братик Алеша! Сегодня я имел счастье за долгое время получить дорогое для меня письмецо, которому очень рад и за которое сердечно тебя благодарю. 

Из твоего письма я узнал, что жизнь семьи улучшилась, чему очень рад. Узнал, что колхоз дал вам корову. Вы имеете в хозяйстве поросенка, гусей, кроликов и пр. 

Теперь о себе. Живу хорошо, участвую в боях. Утром был на кинокартине «Песня о России».

…Алеша! На твой вопрос я прямо не могу сказать, но думаю, что хватит еще и на лето, мы и без тебя справимся. Советовал бы тебе попасть в тот род войск, в которых служу я с Витей и Иван Никитович, чтобы после войны ты смог сменить нас. Теперь кратко опишу окружающий меня мир. Население здесь – венгры-мадьяры. Спросишь что-нибудь, они говорят:  «Нем иртем (не  понимаю), нем тудом (не знаю)». Некоторые слова уже понимаем.

Здесь в большинстве встречаются барские имения, чем села, помещики удрали, и живут в них рабочие. 

…Стоит весенняя погода, снег почти весь растаял, но еще холодно. Местность, пересеченная болотистыми балками, покрыта лесными рощами. Есть зайцы, лисы и дикие козы…»   

***

24 апреля 1945 года, вторник.

(24/IV 43 - 24/IV 45)

«Боевой привет из Австрии!

… Из письма, которое написала Маруся, узнал, что 21 марта Алеша был призван на Сталинградский тракторный завод.

После незначительного отдыха я вновь вместе с Витей принимаю участие в освободительных боях с немецкими захватчиками, приближается день нашей полной победы…»  

Каков же он, наш земляк Николай Николаевич Деркач, вернувшийся домой в 1946 году? Он ушел из жизни более десяти лет назад, но память о ветеране сохранилась не только в сердцах потомков, но и в книге его однополчанина               Х. Хадиева «Как мы жили, какими мы были». 

«В марте 1944 года я оказался участником перезахоронения более ста жителей, расстрелянных фашистами в селе Андреевка. Свежие гробы с погибшими занимали целую площадь. Люди, большинство женщин, громко плакали, почти сливаясь в один голос. И вдруг я увидел нашего радиста Николая Деркача, который плакал у гроба. Он тоже шел из госпиталя, выбыл по ранению в январе, а я чуть позднее. 

Увидев меня, выронил из рук свой вещевой мешок, обнял по русскому обычаю, очень удивился нашей встрече, ведь мы служили в одном дивизионе с первого дня октября вместе, в течение почти четырех месяцев, а такой срок – немалый для фронтовиков переднего края.  Я рассказал ему, как нас бомбили сотни самолетов врага в день годовщины Красной Армии, поименно перечислил погибших и раненых товарищей.

Николай Деркач – замечательный боевой товарищ, друг, запевала и очень легкого характера солдат. Я знал, что он родом с Кубани. Сохранена его фотография 1946 года, а на обороте только «фамилия, имя и Н.», дорогому Хадиеву на память». Примерно 20 марта мы догнали свою дивизию, а затем и свой полк.  Опять счастье, мы попали вместе с ним в свой дивизион. А после освобождения Одессы, в Молдавии, после безуспешного штурма крепости Бендеры его и меня вместе с другими солдатами и офицерами перевели в другой полк нашей же Новобугской минометной бригады.

С середины мая до августа наш фронт находился в обороне. Молдавия была богата комарами и малярией, эта болезнь не обошла и меня. Я оказался в полковой  санчасти, в лесу под Копанской. Под проливным дождем Николай посетил меня, по пути собрав всяких фруктов. При их сборе его могли засечь немецкие снайперы, о чем я напомнил ему. В ответ он сказал: «Я предупредил их по рации, что фрукты для моего друга».

Служили у нас связистами многодетные отцы родом из Ростовской области, одному было под 40 лет, другому - аж под 50. Оба были совсем неграмотные, не умели читать и писать. Письма их семьям писал Николай Деркач. А писал он очень грамотно и в поэтическом стиле, удивлялись даже офицеры, бывшие студенты и учителя. Вместе с ним служили его однополчане-сверстники, один из которых вместе с Николаем почти два месяца со своими коровами находился в «бегах» в плавнях, спасаясь от немцев. Когда наши наступающие войска вступили на землю Ростовской области, немцы всполошились на Кубани. Прошел слух, что они отбирают у населения скот и угоняют в Германию. 

Вот тогда Николая и еще немногих ребят отправили с коровами в плавни-островки, куда таинственную тропу знали очень немногие старики. В плавнях ребята питались кукурузой в кочанах, печеной на золе картошкой. Спасаясь от воздушных немецких разведчиков в дневное время, коров держали под кустами. Совсем была прервана связь с домочадцами перед приходом наших войск, когда требовалась осторожность. Преданные немцам полицейские усердно искали жертв. В хутор ребята вернулись похудевшие, в рваных ватниках и обуви. Но каждый из них радовался тому, что сохранил коров – кормилиц семей.

В сентябре сорок четвертого, когда мы с территории Румынии вступали в Болгарию, перед городом Добруч нас встречали болгары с цветами, фруктами и винами в корзинах. Вино досталось и мне, я предложил его Николаю Деркачу, он отказался. «А почему ты думаешь, что я употребляю вино», - сказал он мне.

А когда в югославском городе Ново-Сад ему и мне вручили по медали «За отвагу» и «За боевые заслуги», спросил меня: «Где твое вино, что предлагал мне, надо обмыть награды!» Со своего вещевого мешка он достал флягу, налил в кружку вино и предложил всем, кто получил медали, обмыть их в вине. Вот где человек запасливый. Обмыть в спиртном напитке боевые награды было фронтовой традицией. 

От австрийского города Линц, где мы закончили войну, нас перебросили в Болгарию. Отпустить домой нам не обещали. В свободное время Николай постоянно писал стихи. На память о вечной дружбе несколько стихов подарил и мне в 1977 году, когда я разыскал его по объявлению в газете. После проведения встречи однополчан, когда разъезжали по домам, мы не прощаемся – боимся, как бы эта встреча, не дай бог, не оказалась последней…»