ПРОСЫПАЯСЬ на рассвете, Мария смотрела на своего спящего рядом мужа и не понимала, не могла понять, как ей так повезло в жизни. Ей, неудачнице и  страхолюдине, как всегда с раннего её детства утверждала  её мать. Сейчас, став уже сама трижды матерью, имея троих прекрасных детей от так любимого   и дорогого ей человека, понимала, что мать была просто  очень несчастной женщиной, видимо, никогда и никого не любившей и скорее всего нелюбимой. Она очень часто думала о матери, о материнской судьбе.

Думала без обид, да и, честно говоря, этих обид у нее на сердце никогда и не бывало. 

Мария боготворила всех своих детей, своего мужа, любила золовок и свекровь, которые не всегда были к ней хорошо расположены. При первом знакомстве все три женщины не очень-то к ней были дружелюбны и недовольны выбором сына и брата. Они и не скрывали своего пренебрежения  к ней. Что уж переживать из-за чувств к ней совсем чужих женщин, если ею была пройдена суровая школа жестких отношений с родной матерью. Правда, свекровь и  замужние сестры мужа довольно быстро, особенно не упорствуя, пересмотрели свои отношения к ней, сначала смирились, потом подружились и приняли её, а потом стали одной, сплоченной  женской частью большой семьи. Став членом этой семьи, этого большого семейного клана, Мария поняла, что такое поддержка, забота и защита, когда у тебя есть такая надёжная и большая семья. 

До замужества она и не предполагала, что так может быть, что о ней будут заботиться, что кого-то будет волновать её самочувствие, её здоровье, что кто-то будет звонить несколько раз в день и интересоваться, что сказал врач, ела ли она и как спала.

В этой семье не любили чужаков и случайных людей, но своих всячески опекали, защищали и всеми возможными способами сообща помогали. 

Свекровь была очень верующей, правда, своих взглядов никому никогда не навязывая… Несмотря на всю внешнюю светскость, она часто посещала храм, молилась в уединении своей небольшой спаленки. Похоронив мужа, более замуж не выходила, хотя вполне могла себе это позволить. Выглядела она очень ухоженно и моложаво. Но ей  как-то неинтересны были новые знакомства. Волновалась за своих детей, интересовалась новинками музыки, в этом был весь смысл жизни. Её никак нельзя было назвать старухой, хотя лет ей было немало.

Свекровь очень любила свою семью, переживала и волновалась за каждого, будь то её ребёнок, зять, внук или внучка, теперь вот и она, невестка, попала в поле защиты и заботы свекрови. Видимо, этой своей любовью и заботой женщина объединяла и хранила семью, добрые семейные отношения. Свекровь была совершенно непохожа на её мать. Казалось, они  были с  разных планет.

Мать всегда стремилась к  каким-то понятным только ей одной житейским благам и всегда обвиняла всех, что эти самые блага ей недоступны. Кто же еще достоин всех жизненных привилегий, если не она. Мать никогда не была замужем, считая, что все мужчины, которые были с ней, недостойны её, хотя на самом деле ни один из них и не пытался быть с ней в длительных отношениях или же связать себя законным браком. От всех беременностей, которые возникали после этих случайных связей, мать без всякого сожаления избавлялась, родив только единожды дочь, в надежде если не на брак с отцом ребенка, то хоть на хорошие алименты. Не получилось ни того, ни другого, поэтому  в этой своей неудаче всю жизнь и обвиняла дочь. Мать считала, что женщине не нужно никакого образования - напрасная трата денег. Даже то, что дочь с отличием окончила школу, не произвело на нее никакого впечатления. 

Свекровь же, выйдя в молодости замуж, все время была с мужем, родив сначала двух дочерей погодок, потом, спустя больше десяти лет, долгожданного и очень желанного сына.

Она всю себя отдавала своей семье, мужу, не прося ничего взамен, не желая и не ожидая никаких благодарностей. Это были совершенно две разные женщины. 

Свекровь, как и её замужние дочери, не могла сразу принять невестку, жену своего единственного и очень любимого сына, тем более, что этот брак был заключен сыном самостоятельно, без ведома и разрешения семьи, даже без предварительного знакомства с будущей родственницей. Такой поступок был в духе её умного, волевого и очень красивого сына. 

Невестка была, конечно, не их круга, если и понимать это в самом хорошем смысле. У неё не было никакого образования, что для   свекрови было очень важно. Но девчонка была доброй, отзывчивой, очень искренней, училась, училась всему, содержала квартиру сына в образцовом порядке, не тратила зря денег, поступила учиться. 

Это все очень подкупало, располагало к ней. Все три женщины, свекровь и её дочери, и не заметили, как подружились и приняли в свою семью новую родственницу. Тем более, что всем было понятно, что сын и брат счастлив именно с этой женщиной.

Однажды, свекровь серьезно заболела.

Время было отпускное, дочери были на отдыхе со своими семьями,  и рядом оказалась только невестка. Эта болезнь очень сблизила двух женщин, сделала их по-настоящему родными. Свекровь должна была в душе признать, что ни одна из двух её дочерей не смогла бы так справиться с уходом за ней, как справилась Мария.

Свекрови все чаще «не моглось», одна болезнь цепляла другую, и женщина все чаще просила невестку побыть с ней.

Закончилось это тем, что она переехала из своей квартиры в дом сына, чтобы быть ближе к невестке, ища именно в ней помощь и  если не избавление, то хоть облегчение своих недугов. 

Мария не возражала. Она получала от свекрови столько невиданного ею материнского тепла, материнских и просто житейских советов, что тоже не хотела расставаться или быть вдалеке от этой  старушки. Недовольство вдруг выразили дочери, приревновав к ней мать. Но при этом недовольстве  ни одна из них не хотела посвятить часть своей жизни уходу за старой и больной матерью. Свекровь болела и старела долго, не желая уходить из жизни и расстаться со своим горячо любимым сыном, с внуками, с этим прекрасным, как она говорила, миром. Все эти годы Мария ухаживала за ней, была рядом, как могла, скрашивала и облегчала её страдания.

Годы летели… Дети выросли и разъехались на учебу. Огромный дом стал какой-то пустой и одинокий. И вот однажды в этом доме появилась незнакомая пожилая женщина, в ней невозможно было узнать родную мать Марии. Подойдя к инвалидному креслу, в котором сидела свекровь, женщина стала плакать и жаловаться на свою бесчувственную дочь, которая лишила её последнего куска хлеба, оставила стареть в полной нищете. Женщина неистовствовала, говорила очень громко  какие-то страшные слова о детях, которых нужно душить в колыбели, о страшном суде над неблагодарными детьми  и прочее, прочее, прочее…

Когда свекровь поняла, о ком идет речь, она заволновалась, захотела защитить свою невестку, оградить от этих наветов, от злобы, спросить, где же была все эти годы… Много чего хотела сказать свекровь родной матери Марии… Но … лицо её исказилось, руки обессиленно упали, третьего инсульта организм не перенёс.

Горе было великим и очень искренним. Вся семья оплакивала уход матери, бабушки, тещи. 

Но больше всех горевала Мария. Она действительно провожала в последний путь женщину, ставшую ей настоящей матерью,  и принимала эстафету хранительницы семьи…

Подготовила Елена КОНОВАЛОВА.