О событиях на Курской дуге в годы Великой Отечественной войны, о сражениях под Воронежем мы знаем из официальных источников. О них писали историки и командующие фронтов. Но редко где можно встретить сведения о мирных жителях окрестных деревень, оказавшихся в эпицентре страшных событий. Конечно, оставшись один на один с лютым врагом, особо зверствующим в момент ожесточенной схватки, выжили далеко не все.

Клавдия Дмитриевна Кравченкова как раз одна из тех, малолетних узниц, оставшихся в живых в той кровавой бойне. По малолетству она помнит далеко не все, но даже то немногое, сохранившееся в памяти из рассказов матери да старших братьев и сестер, вызывает ужас.

Семья ее жила в деревне под Воронежем. Когда фашисты, потерпев поражение под Сталинградом, ринулись на Воронеж, в окрестностях города завязались ожесточенные бои. Более крепкие и сильные успели уйти в леса к партизанам, а слабые, с малыми детьми на руках оказались отрезанными от своих близких. Фашисты тут же согнали несчастных из окрестных деревень за колючую проволоку, образовав что-то наподобие концентрационного лагеря. 

Шестилетняя Клава, от ужаса происходящего ничего не видя перед собой, подгоняемая палками фашистов и их злобными окриками «Шнель, шнель», в ту страшную минуту все старалась найти глазами маму. Старших погнали вперед, а детвора обреченно бежала следом. Под ногами то и дело попадались горящие от снарядов воронки, трупы убитых, искореженные орудия.

Их гнали очень долго, и только когда кромешная тьма закрыла горизонт, обреченные люди попадали прямо на землю, от жуткой усталости безразличные ко всему на свете. Когда забрезжил рассвет, их снова подняли дикими окриками и погнали дальше. Девчушке казалось, что этой гонке не будет конца. Но вот несчастные оказались за колючей проволокой. Путь назад был отрезан. Кроме сгоревших и разрушенных жилых построек, на всей огромной территории лагеря больше ничего не было.

Девочке казалось, что прошла уже целая вечность с тех пор, когда они с мамой искали убежище в старом подвале. Потом их выгнали оттуда немецкие солдаты, для пущей убедительности стреляя под ноги. Сейчас для нее самым страшным было отсутствие мамы. «Только бы мамочка оказалась рядом, и все бы вмиг изменилось», – казалось девчушке. Чувство голода настолько притупилось, что даже не помнила, когда в последний раз держала в руках хоть корочку черствого хлеба.

Когда мамины теплые руки обняли ее мокрое от дождя тельце, Клава почувствовала себя самой счастливой на свете. Мать прижала дочурку к себе, стараясь защитить от холодного ночного дождя. Спрятаться им было совершенно негде. Только воронки да обожженная  земля. Это все, что она могла дать малышке в эту минуту. Под покровом ночи мать с дочерью пошли к тому месту, где их ждали старшие. Пленных не кормили за эти дни ни разу. Благодаря падающим с неба каплям дождя смогли утолить жажду. Но теперь, когда все оказались рядом, страх чуть отступил и появилась надежда.

Поверить в такое трудно

В какой-то из этих дней за колючей проволокой пленным, словно в издевательство над ними, бросили убитую лошадь. Более крепкие попытались отрезать кусок падали и стали из кремней выбивать  огонь, чтоб предать мясу съедобный вид. Но, видно, охранники заметили разгоревшийся  огонь и тут же прибежали с грозными криками, потушив маленький костерок. Но голод не тетка. И матери, чтоб как-то накормить детей, предприняли еще одну попытку разжечь огонь. Только теперь они углубили воронку от снаряда, чтоб огонь не увидели сверху.

Неподалеку гремели бои, и обреченные люди не теряли надежду на спасение. В один из дней их подняли палками и автоматами и погнали в сторону передовой. Спотыкаясь, падая, пленные женщины и дети шли в неизвестность. Только когда увидели развернувшееся перед глазами сражение, поняли, что их хотят использовать в качестве щита. И  пленных действительно погнали перед танками по полю.

На советской стороне при приближении пленных огонь сразу затих, но танки приближались, и бойцы стали целиться в них, по возможности щадя обреченных. Клава бежала в толпе, потом зацепилась за что-то и упала. От страха, что потеряла маму и старших братьев и сестер, девчушка лежала под перекрестным огнем без всякой надежды на спасение. Когда стемнело, оставшихся в живых снова погнали  за колючую проволоку. И девчушка плелась среди этой обреченной толпы, безучастная ко всему на свете. 

Оказавшись за проволокой, все попадали на землю. Клава тут же уснула тяжелым сном. Проснулась же она от нежных прикосновений мамы. Сразу девчушка даже не узнала ее: в крови, в грязи. Оказалось, на поле сражения ее ранило в ногу осколком. От потери крови она долго пролежала в забытьи, с трудом приходя в себя и еще не понимая, жива или уже на том свете. Только страх за детей заставил женщину подняться и брести в лагерь, чтоб помочь им выжить.

Прошло еще несколько дней затишья. Им даже поставили в котле какое-то вонючее варево. Сразу его обходили стороной, а потом рискнули попробовать, набрав в пригоршню. Меланья Степановна тоже попробовала варево, зачерпнув ладонью. Ею руководило единственное желание – спасти детей. Мать понимала, что без еды те просто умрут с голода. Она заставила детвору поесть хоть немного, заплакав, что не перенесет их голодной смерти. 

Еще не успели отойти от ужаса последних дней, когда их выставили живым щитом на поле сражения, а теперь подняли спозаранку, сопровождая прикладами до самой реки, где заставили войти в воду. Обреченные решили, что их хотят потопить, но потом сообразили, что заставляют мыться. Каждый про себя решил, что фашисты бояться инфекции. Клава вместе с мамой и старшими  двигались в прохладной воде, не зная, что будет с ними в ближайшем будущем.

Долго ждать беды не пришлось. На следующее утро после купания им приказали построиться в одну шеренгу. Отобрав наиболее крепких, среди которых оказались два брата и сестры Клавы, погнали всех на свою территорию, где жила охрана и стоял какой-то подозрительный домик. По толпе пронеслось: «Опыты  будут делать». Меланья Степановна попыталась было защитить своих детей, но немец пригрозил несчастной женщине, направив на нее автомат. И она остановилась, прижимая к себе Клаву.

Оказалось, что у пленных производили забор крови. Большинство,      выйдя из лаборатории, тут же падали на землю. Сил вернуться к себе просто не было. На следующий день к домику погнали оставшихся. Мать и младшая дочь вошли в их число. Когда вышли оттуда, тут же повалились на землю: экзекуция забрала последние силы. Несколько дней они лежали безучастные ко всему на свете, а потом все повторилось в том же порядке. Сначала у более крепких взяли кровь, а через день – у оставшихся. Видно, в сражениях было много раненых, нуждавшихся в донорской крови.

Выжили...

В таком аду прошло несколько месяцев. Сами пленные, понимая, что в холода им не выжить на открытом пространстве, рыли землянки на месте глубоких воронок, утепляя их подручными материалами. Семья Кравченковых среди обломков разрушенных жилых строений отыскала подвал, где прятались ночью. Охрана на попытки людей выжить смотрела сквозь пальцы. На Воронежском фронте гремели бои, и немцам было не до обреченных людей. Да и понимали, что в землянках в лютый мороз не спастись.  Но вопреки всему Кравченковы выжили. Уже стояли сильные холода, когда наши войска пошли в наступление и освободили узников. Вчерашние пленные сразу рванули домой, но там их ждали те же самые условия проживания. Дома были полностью разрушены, еды никакой. Снова ютились в землянках и старых подвалах. Если у кого-то в ямах сохранились хоть какие-то овощи, были счастливы и этим. Взрослые пошли работать в колхоз, старались поднимать разрушенное войной хозяйство и радовались, что не слышат выстрелов.

Мечтали о тёплом доме

Вскоре после возвращения домой Клава пошла в первый класс, располагавшийся в приспособленном, почти не                                       отапливаемом здании. Из одежды сохранилась одна фуфайка, которую отрыли в развалинах своего домишки, да одни на всех сапоги. Но тем не менее училась, постигая азы знаний. Вместе с братьями и сестрами мечтали о теплом доме и буханке хлеба на столе. 

После окончания семилетки старшая сестра Мария, уже обустроившаяся в Воронеже, позвала Клаву к себе. На авиазавод вербовали молодежь со всей округи. Там  и рабочим, и ученикам давали талоны на еду, в то время как в колхозе с продуктами было все так же трудно. Первое время девчушке пришлось тяжело. Не хватало сил, но день за днем она осваивала станок и новую профессию.

Здесь же, в цеху, Клава познакомилась с Анатолием Вороновым. Первое время она приглядывалась к молодому человеку, которого судьба не сильно баловала, а потом молодые люди решили пожениться. Жилья у них не было, покупать или строить было не за что, поэтому сняли угол в частном секторе. Однажды услышали от знакомых, что в Донбасс приглашают шахтеров, обещая достойную зарплату и квартиру. Подумали и решили попытать счастья в дальней сторонке.

Муж сразу согласился пойти в проходчики на один из самых трудных участков шахты, и молодой семье выделили крошечную квартирку. Но это было их первое совместное жилье. Будущая мама устроилась почтальоном. Вскоре знала  всех жильцов своего участка. Дочки, Галинка и Наталка,  помогали матери в работе. 

Вопреки всему

На участке Клавдии Дмитриевны проживала семья, содержавшая огромную овчарку. Каждый раз, подходя к опасному дому, опасалась встречи со злобно лающей  собакой. И однажды та выскочила в приоткрывшуюся калитку и кинулась к насмерть перепуганной женщине, повалив ее на землю. Соседи отогнали злобное животное, но женщина при падении сломала ногу. С трудом пострадавшую доставили в больницу. Переломы оказались сложными. Клавдия Дмитриевна даже после двух операций передвигалась с трудом, и ей предложили место киоскера «Союзпечати».

надеялась, что остаток жизни пройдет без каких-либо потрясений. Дочери давно создали свои семьи, работали, подарив ей четверых внуков. Галина обосновалась в Староминском районе, Наталья - в Новочеркасске. И вдруг новое испытание. Донбасс оказался в эпицентре военного конфликта.

Дочери Галине с огромным трудом удалось вывезти мать из объятой огнем территории к себе. Теперь они с мужем и детьми окружают самого близкого человека теплом и заботой. 

18 февраля Клавдия Дмитриевна Кравченкова отметила 85-летний юбилей в мирной обстановке, вместе с детьми и внуками. Хочется верить, что все мытарства, посланные ей судьбой, закончились навсегда. 

Инна ШЕПИТЬКО